Читать страшные истории, крипипасты. Что такое Крампус? Как выглядит крампус

01.10.2019Рубрика: Восстановление после родов

Пока тема новогодних праздников все еще актуальна — мы предлагаем вспомнить, сколько раз Вам было стыдно за свое поведение в ушедшем году, много ли Вы совершили опрометчивых поступков и кому нахамили. А теперь постарайтесь избежать прежних ошибок и начните исправляться, чтобы в следующем году (в канун Рождества) к Вам не пришел Крампус вместо доброго Санты.

Рождественский фольклор не такой уж и добрый, как нам всегда казалось, однако уровень сказочности в нем однозначно зашкаливает. Крампус — это мифическое существо, первые упоминания о котором возникли в далекие времена язычества и относятся к территориям Австрии, Германии и Венгрии. По легенде Крампус всегда сопровождает Санта-Клауса. Зачем? Как в той истории о добром и злом копе — для равновесия. Санта заходил в каждый дом, чтобы наградить подарками и угощениями всех детей, которые хорошо себя вели, в то время как Крампус наказывал непослушных. Капризным детям внушали, что Крампус усадит их в свой мешок и отнесет в темный замок, а после — выбросит в море.
В классическом варианте Крампуса изображали как мохнатое существо с большими рогами и острыми когтями.
По одной из версий «krampus» называли фигурки, которые делали из сушеных слив. В переводе это слово обозначало «высохший», «безжизненный». Этот ритуал проводили люди, проживавшие на территории нынешней Австрии в начале зимы, самого темного времени года. Такие фигурки олицетворяли злых духов. Также под понятием «крампус» подразумевают «коготь». Говорят, что этот персонаж умеет очень быстро перемещаться в пространстве, так что убежать от него, если уж Вы «натворили делов», увы, не выйдет.

Когда по миру начало активно распространяться христианство, крампусов начали ассоциировать с бесами и прочей нечистой силой. Тогда их начали изображать как человекоподобное существо с ужасающим оскалом. Существует поверье, что Крампус — это древний бог плодовитости, который не только наказывает детей, но и насилует женщин.
В 20 веке австрийские власти настаивали на запрете всех упоминаний о Крампусе, использовании его изображений, традиций и празднований, связанных с ним. Однако к концу столетия образ существа, «порожденного злом», снова влился в культуру.
Мифы и ритуалы, связанные с Крампусом имеют свои региональные особенности и различия. В Штирии, например, этот персонаж приносит в семью розги, которые хозяева должны оставить на видном месте и хранить их там весь следующий год. В Швабии в нем видят антипод Санта-Клауса и называют его «Дикий Клаус». В Эльзасе его называют Ганс Трапп. Там он охраняет образ младенца Иисуса вместо Святого Николая. В Северной Америке Крампус также становится все более популярным, особенно среди немецкоязычных диаспор.

Несмотря на то, что несколько столетий этот персонаж ассоциировался с негативной энергией — сегодня в Австрии, Венгрии и Словении существует праздник Крампусиана (4-6 декабря) и проходит он для того, чтобы дарить людям радость. Как только начинает темнеть — на улицах появляются толпы людей, разодетых в мешковатые костюмы зверей и устрашающие маски. Костюмы изготавливают из шкур и меха и украшают их всевозможными звенящими деталями: бубенчиками, цепями. Именно здесь разворачивается настоящий праздный хаос — ряженые пристают к прохожим, веселятся и шумно гуляют. Этот праздник считают отличным способом проявить свою «животную» натуру и немного пошалить.

Не имеет значения, молоды Вы или стары, ведь Вы всегда можете верить в сказки. Образ Крампуса создан, скорее, не для того, чтобы запугать всех и вся, а чтобы с малых лет приучать человека нести ответственность за свои поступки. Творить добро не от страха перед наказанием от лохматого чудовища, а от искреннего желания «дружить» со своей совестью.

Этот зверь — существо с клыками, меховой шкурой и длинными ветвистыми рогами. Крампус объявляет свое присутствие громкими колоколами и терроризирует детей, которые плохо себя вели в течение года. В то время как Санта раздает хорошие подарки и радость, Крампус «одаривает» плохишей плетью (из березовых веток и конского волоса) и ночными кошмарами. Что касается непослушных детей, Крампус бросает их в мешок (или в плетеную корзину на спине) и уносит подальше в свое логово – в подземный мир, после чего их никто никогда не видит.

Итак, как же этот мифологический зверь стал частью Рождества?

Высоко в европейских странах Альп, где и родился Крампус, или, точнее, где была создана его легенда – там стоит искать истоки. Слово «Крампус» происходит от старого немецкого слова «krampen», что означает «коготь». В скандинавской мифологии Крампус является сыном Хели, богини-повелительницы подземного мира. Есть также некоторое физическое сходство между Крампусом и греческими мифическими существами — это рога и копыта как у сатиров и фавнов.

Ученые подсчитали, что Крампус начал появляться в фольклоре примерно в XIII веке, если не раньше — возможно, в XI веке. Возникнув в Южной Германии и Австрии (район, известный как Бавария), существо двигалось в другие европейские страны, такие как Швейцария, Чехия, Венгрия и даже в некоторые альпийские деревни Италии, иногда с вариациями имени, внешности и поведения. Например, в Тироле (в Западной Австрии), Крампус выглядит как гигантский плюшевый медведь с садистскими наклонностями. В Западной Германии он путешствует вместе с Санта Клаусом, сидя с ружьем в его санях. В Штирии (юго-восток Австрии) окрашенные в золото березовые палочки, которые зверь использует в качестве кнута, висят на домах круглый год, чтобы напомнить детям о скором прибытии Крампуса, который накажет их за плохие поступки.

По словам Аля Риденура, организатора Krampusfest в Лос-Анджелесе, это связано с изоляцией сообществ в регионах, у которых свое видение этого существа:

«Задолго до распространения какого-либо стандартного изображения, изоляция альпийского населения стала причиной сильных региональных различий. Оригинальный Крампус был бесформенным призраком и существовал только в устной традиции, свободную форму внешности он получил благодаря родителям и сказочникам, которые по-своему рассказывали одну и ту же легенду».

После того, как в этом регионе было принято христианство, Крампус не был забыт, а только немного изменился, чтобы соответствовать меняющимся обычаям. Он перестал связываться с языческими традициями, новая легенда заковала его в оковы, чтобы показать его дьявольское происхождение и отторжение церковью. Вскоре Крампус был прикреплен к Святому Николаю, христианскому святому и владельцу своего праздника, который отмечался 6 декабря. Святой Николай не будет тесно связан с Рождеством вплоть до начала XIX века, когда начнет ассоциироваться с Санта Клаусом, образ которого пришел из голландского фольклора.

Несмотря на смену веры, некоторые языческие традиции сохранились и до сих пор, а именно, Санта продолжает носить с собой колокола, которые обычно используются в ритуале защиты от злых духов. Как уже упоминалось, облик его темного «коллеги» также относится к древним языческим представлениям.

Легенда о Крампусе, наряду с другими немецкими языческими историями, восстановилась в памяти людей в XIX веке. Частично за это стоит сказать спасибо немецким народным сказкам, которым братья Гримм дали вторую жизнь в начале 1800-х годов. Крампус был описан Якобом Гриммом в 1835 в книге «Тевтонская мифология». Следом за этим стали появляться картины и подарочные открытки, которые изображали Крампуса за его «грязными делами». Обмениваться такими открытками со словами «Привет от Крампуса» в Европе в конце XIX века было способом пожелать счастливых праздников. Изображения на таких карточках, как правило, были вульгарными, даже с несколько сексуальным подтекстом, например, там изображался Крампус, пугающий полуголых симпатичных барышень.

Крампус, однако, не всегда принимался европейскими традициями. В 1934 году за четыре года до того, как Третий Рейх охватил Германию и Австрию, New York Times опубликовал статью с заголовком «Крампуса любят в фашистской Австрии». Статья распространяла мысль, что это существо было покровителем фашистского правительства, и утверждала, что оно даже было социалистом. Когда после Второй мировой войны фашистское правительство пало, Крампусу разрешили снова ходить по улицам в рождественские праздники.

Совсем недавно Крампус вновь познал возрождение своей популярности в Америке с проведением посвященных ему фестивалей по всей стране, в том числе в Лос-Анджелесе, Филадельфии и Нью-Йорке.

Поэтому, когда в этом году кто-то пожелает вам счастливых праздников, смело отвечайте «Пускай вашего ребенка Крампус не унесет в своей корзине».

Хотите испугаться по-настоящему? Читайте невыдуманные мистические истории . Почувствуйте настоящий ужас встречи с необъяснимым, которым щедро с вами поделятся на нашем сайте...

Крампус получил своё имя от старого немецкого слова «коготь». В Австрии, Святой Николай, которого называют Санта-Клаусом со своим помощником, ужасным демоном по имени Крампус, путешествует от дома к дома в канун Рождества.
Крампус — это краснолицый козлорогий демон, который покрыт мохнатой, черной шерстью. На теле у него висят цепи и он звонит в большой колокольчик. У него длинный, висящий изо рта красный язык, хвост и в руках у него большая палка и чёрный мешок.
В канун Рождества австрийские дети расставляют свои ботинки на подоконнике или за пределами своей спальни. Пока они спят, Санта-Клаус и Крампус приходят в их дом. Если дети вели себя хорошо, Санта оставляет им в ботинках конфеты и угощения. Если они вели себя плохо, Крампус бьет их палкой. Если дети вели себя очень плохо, то Крампус засовывает их в мешок и бросает в реку.
Только представьте себе: Рождество, вы только что посмотрели с семьёй рождественский фильм и попели песенки у камина. Потом вы идёте ложиться спать, когда вдруг, в вашу спальню врывается огромный лохматый, рогатый монстр, за которым волочатся цепи и он звонит в колокольчик. Он накидывается на вас и бьет палкой по голове, а вы зовёте на помощь родителей. Затем он закидывает вас в мешок и уносит, в то время, как ваши родители стоят в стороне и ничего не делают. А потом он приносит вас к реке, бросает в воду и вы тонете. А всё потому, что вы очень плохо вели себя в течении года.
Легенда о Крампусе стала такой популярной, что история о нём распространилась по всей Европе. Особенно популярным этот персонаж стал в Чехии, Словакии, Словении, Хорватии и Италии.
Сегодня, день Крампуса отмечается 5 декабря. В провинциальных городах, некоторые мужчины одевают меха, тяжелые ботинки и омерзительные маски с рогами. Потом, стуча палками и звеня цепями и колокольчиками, они идут по городу, посещая дома, в которых есть маленькие дети. Когда родители открывают им двери, те начинают терроризировать детей: рычат и размахивают в воздухе своей палкой. Дети кричат и плачут. После того, как детей хорошенько напугали, родители приглашают гостей сесть за стол, чтобы выпить.
Вот некоторые свидетельства очевидцев.
«Я долго жил в Австрии и помню, что часто у нас по городу разгуливали Крампусы. Это один из самых страшных моментов, пережитых мною, когда я был ребёнком. Это также один из самых крупных выбросов адреналина, потому что угроза достаточно реальна. Однажды, Крампус увидел моих друзей и меня и стал гнаться за нами. Мы перепрыгнули через забор и побежали через задний двор, но Крампус всё равно продолжал гнаться за нами. Если он вас поймает, он обычно хорошенько отхлестает тебя по ногам, м — да, это больно. И это действительно страшно. Я так и не могу забыть этот ужас, пережитый в детстве» — Кристоф.
«Я австрийка и хорошо знакома с Крампусом, потому что в детстве он несколько раз колотил меня» — Нина.
«Моя семья жила в Германии, когда я был маленьким. У меня с моими братьями и сёстрами каждое Рождество была прекрасная возможность познакомиться с Крампусом. И для ребёнка это было действительно страшно! Крампус приходил к нам в дом, мы выстраивались и он задавал нам вопросы, хорошо ли мы вели себя в течении года. У него был большой мешок, из которого торчали детские ручки и ножки и из него раздавались детские крики и стоны. Крампус бил, поэтому мешку кнутом. О, поверьте, нам очень не хотелось оказаться в этом мешке!» — Гэвин.
Вот теперь, когда вы были уверены, что Рождество — это единственное время года, когда нет ничего страшного, вспомните о Крампусе.

Крампус — демон Рождества

Санта Клаус уже давно стал символом Рождества. Он приносит радость и подарки всем хорошим девочкам и мальчикам. Но если вы ребенок из Германии, Австрии или других регионов Альп, к вам может придти кто-то гораздо более темный, озорной и сварливый, скрывшись в тени Святого Николая. Это Крампус, демон Рождества.
Этот зверь - существо с клыками, меховой шкурой и длинными ветвистыми рогами. Крампус объявляет свое присутствие громкими колоколами и терроризирует детей, которые плохо себя вели в течение года. В то время как Санта раздает хорошие подарки и радость, Крампус «одаривает» плохишей плетью (из березовых веток и конского волоса) и ночными кошмарами. Что касается непослушных детей, Крампус бросает их в мешок (или в плетеную корзину на спине) и уносит подальше в свое логово – в подземный мир, после чего их никто никогда не видит.

Итак, как же этот мифологический зверь стал частью Рождества?
Высоко в европейских странах Альп, где и родился Крампус, или, точнее, где была создана его легенда – там стоит искать истоки. Слово «Крампус» происходит от старого немецкого слова «krampen», что означает «коготь». В скандинавской мифологии Крампус является сыном Хели, богини-повелительницы подземного мира. Есть также некоторое физическое сходство между Крампусом и греческими мифическими существами - это рога и копыта как у сатиров и фавнов.

Ученые подсчитали, что Крампус начал появляться в фольклоре примерно в XIII веке, если не раньше - возможно, в XI веке. Возникнув в Южной Германии и Австрии (район, известный как Бавария), существо двигалось в другие европейские страны, такие как Швейцария, Чехия, Венгрия и даже в некоторые альпийские деревни Италии, иногда с вариациями имени, внешности и поведения. Например, в Тироле (в Западной Австрии), Крампус выглядит как гигантский плюшевый медведь с садистскими наклонностями. В Западной Германии он путешствует вместе с Санта Клаусом, сидя с ружьем в его санях. В Штирии (юго-восток Австрии) окрашенные в золото березовые палочки, которые зверь использует в качестве кнута, висят на домах круглый год, чтобы напомнить детям о скором прибытии Крампуса, который накажет их за плохие поступки.
Оригинальный Крампус был бесформенным призраком и существовал только в устной традиции, свободную форму внешности он получил благодаря родителям и сказочникам, которые по-своему рассказывали одну и ту же легенду.

Во многих частях Германии и Австрии Святой Николай достаточно долго стоял особняком от Рождества. Для того чтобы создать связь между этими двумя волшебными персонажами, Крампус был награжден собственным праздником Krampusnacht (Ночь Крампуса), который праздновали 5 декабря, за день до праздника Святого Николая. Дети выставляли на улицу корзинки, в которые святой должен был положить подарки и сладости. Крампус же в свою ночь летал по городу, издавая громкие пугающие звуки. Среди взрослых существовала традиция предлагать Крампусу выпить теплой водки.
Несмотря на смену веры, некоторые языческие традиции сохранились и до сих пор, а именно, Санта продолжает носить с собой колокола, которые обычно используются в ритуале защиты от злых духов. Как уже упоминалось, облик его темного «коллеги» также относится к древним языческим представлениям.
Легенда о Крампусе, наряду с другими немецкими языческими историями, восстановилась в памяти людей в XIX веке. Частично за это стоит сказать спасибо немецким народным сказкам, которым братья Гримм дали вторую жизнь в начале 1800-х годов. Крампус был описан Якобом Гриммом в 1835 в книге «Тевтонская мифология».

Следом за этим стали появляться картины и подарочные открытки, которые изображали Крампуса за его «грязными делами». Обмениваться такими открытками со словами «Привет от Крампуса» в Европе в конце XIX века было способом пожелать счастливых праздников. Изображения на таких карточках, как правило, были вульгарными, даже с несколько сексуальным подтекстом, например, там изображался Крампус, пугающий полуголых симпатичных барышень.

К:Фильмы 2015 года

В основе сюжета фильма - старинная легенда альпийского региона об антиподе Николая Чудотворца , злом духе Рождества Крампусе который сопровождает Николая Чудотворца и отвечает за наказание непослушных детей - специально для этого он носит с собой березовые прутья. Без Крампуса в альпийских регионах не обходится ни один рождественский карнавал или гуляние.

Майкл Догерти описывает картину как рождественский фильм, страшный и сентиментальный одновременно.

Спецэффекты к фильму делали студии Weta Workshop и Weta Digital.

Имена темных эльфов, написанные в сценарии, были позаимствованы из исландской мифологии, у персонажей исландского фольколора - рождественских духов Йоласвейнаров . По некоторым повериям, они могли появляться перед детьми в виде чудовищ и пожирать их.

Напишите отзыв о статье "Крампус (фильм)"

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Крампус (фильм)

Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
– Княжна, матушка, едут по прешпекту кто то! – сказала она, держа раму и не затворяя ее. – С фонарями, должно, дохтур…
– Ах Боже мой! Слава Богу! – сказала княжна Марья, – надо пойти встретить его: он не знает по русски.
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой то экипаж и фонари стояли у подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другой свечей в руке, стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой то знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что то.
– Слава Богу! – сказал голос. – А батюшка?
– Почивать легли, – отвечал голос дворецкого Демьяна, бывшего уже внизу.
Потом еще что то сказал голос, что то ответил Демьян, и шаги в теплых сапогах стали быстрее приближаться по невидному повороту лестницы. «Это Андрей! – подумала княжна Марья. Нет, это не может быть, это было бы слишком необыкновенно», подумала она, и в ту же минуту, как она думала это, на площадке, на которой стоял официант со свечой, показались лицо и фигура князя Андрея в шубе с воротником, обсыпанным снегом. Да, это был он, но бледный и худой, и с измененным, странно смягченным, но тревожным выражением лица. Он вошел на лестницу и обнял сестру.
– Вы не получили моего письма? – спросил он, и не дожидаясь ответа, которого бы он и не получил, потому что княжна не могла говорить, он вернулся, и с акушером, который вошел вслед за ним (он съехался с ним на последней станции), быстрыми шагами опять вошел на лестницу и опять обнял сестру. – Какая судьба! – проговорил он, – Маша милая – и, скинув шубу и сапоги, пошел на половину княгини.

Маленькая княгиня лежала на подушках, в белом чепчике. (Страдания только что отпустили ее.) Черные волосы прядями вились у ее воспаленных, вспотевших щек; румяный, прелестный ротик с губкой, покрытой черными волосиками, был раскрыт, и она радостно улыбалась. Князь Андрей вошел в комнату и остановился перед ней, у изножья дивана, на котором она лежала. Блестящие глаза, смотревшие детски, испуганно и взволнованно, остановились на нем, не изменяя выражения. «Я вас всех люблю, я никому зла не делала, за что я страдаю? помогите мне», говорило ее выражение. Она видела мужа, но не понимала значения его появления теперь перед нею. Князь Андрей обошел диван и в лоб поцеловал ее.
– Душенька моя, – сказал он: слово, которое никогда не говорил ей. – Бог милостив. – Она вопросительно, детски укоризненно посмотрела на него.
– Я от тебя ждала помощи, и ничего, ничего, и ты тоже! – сказали ее глаза. Она не удивилась, что он приехал; она не поняла того, что он приехал. Его приезд не имел никакого отношения до ее страданий и облегчения их. Муки вновь начались, и Марья Богдановна посоветовала князю Андрею выйти из комнаты.
Акушер вошел в комнату. Князь Андрей вышел и, встретив княжну Марью, опять подошел к ней. Они шопотом заговорили, но всякую минуту разговор замолкал. Они ждали и прислушивались.
– Allez, mon ami, [Иди, мой друг,] – сказала княжна Марья. Князь Андрей опять пошел к жене, и в соседней комнате сел дожидаясь. Какая то женщина вышла из ее комнаты с испуганным лицом и смутилась, увидав князя Андрея. Он закрыл лицо руками и просидел так несколько минут. Жалкие, беспомощно животные стоны слышались из за двери. Князь Андрей встал, подошел к двери и хотел отворить ее. Дверь держал кто то.
– Нельзя, нельзя! – проговорил оттуда испуганный голос. – Он стал ходить по комнате. Крики замолкли, еще прошло несколько секунд. Вдруг страшный крик – не ее крик, она не могла так кричать, – раздался в соседней комнате. Князь Андрей подбежал к двери; крик замолк, послышался крик ребенка.
«Зачем принесли туда ребенка? подумал в первую секунду князь Андрей. Ребенок? Какой?… Зачем там ребенок? Или это родился ребенок?» Когда он вдруг понял всё радостное значение этого крика, слезы задушили его, и он, облокотившись обеими руками на подоконник, всхлипывая, заплакал, как плачут дети. Дверь отворилась. Доктор, с засученными рукавами рубашки, без сюртука, бледный и с трясущейся челюстью, вышел из комнаты. Князь Андрей обратился к нему, но доктор растерянно взглянул на него и, ни слова не сказав, прошел мимо. Женщина выбежала и, увидав князя Андрея, замялась на пороге. Он вошел в комнату жены. Она мертвая лежала в том же положении, в котором он видел ее пять минут тому назад, и то же выражение, несмотря на остановившиеся глаза и на бледность щек, было на этом прелестном, детском личике с губкой, покрытой черными волосиками.
«Я вас всех люблю и никому дурного не делала, и что вы со мной сделали?» говорило ее прелестное, жалкое, мертвое лицо. В углу комнаты хрюкнуло и пискнуло что то маленькое, красное в белых трясущихся руках Марьи Богдановны.

Через два часа после этого князь Андрей тихими шагами вошел в кабинет к отцу. Старик всё уже знал. Он стоял у самой двери, и, как только она отворилась, старик молча старческими, жесткими руками, как тисками, обхватил шею сына и зарыдал как ребенок.

Через три дня отпевали маленькую княгиню, и, прощаясь с нею, князь Андрей взошел на ступени гроба. И в гробу было то же лицо, хотя и с закрытыми глазами. «Ах, что вы со мной сделали?» всё говорило оно, и князь Андрей почувствовал, что в душе его оторвалось что то, что он виноват в вине, которую ему не поправить и не забыть. Он не мог плакать. Старик тоже вошел и поцеловал ее восковую ручку, спокойно и высоко лежащую на другой, и ему ее лицо сказало: «Ах, что и за что вы это со мной сделали?» И старик сердито отвернулся, увидав это лицо.

Еще через пять дней крестили молодого князя Николая Андреича. Мамушка подбородком придерживала пеленки, в то время, как гусиным перышком священник мазал сморщенные красные ладонки и ступеньки мальчика.
Крестный отец дед, боясь уронить, вздрагивая, носил младенца вокруг жестяной помятой купели и передавал его крестной матери, княжне Марье. Князь Андрей, замирая от страха, чтоб не утопили ребенка, сидел в другой комнате, ожидая окончания таинства. Он радостно взглянул на ребенка, когда ему вынесла его нянюшка, и одобрительно кивнул головой, когда нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели.

Участие Ростова в дуэли Долохова с Безуховым было замято стараниями старого графа, и Ростов вместо того, чтобы быть разжалованным, как он ожидал, был определен адъютантом к московскому генерал губернатору. Вследствие этого он не мог ехать в деревню со всем семейством, а оставался при своей новой должности всё лето в Москве. Долохов выздоровел, и Ростов особенно сдружился с ним в это время его выздоровления. Долохов больной лежал у матери, страстно и нежно любившей его. Старушка Марья Ивановна, полюбившая Ростова за его дружбу к Феде, часто говорила ему про своего сына.
– Да, граф, он слишком благороден и чист душою, – говаривала она, – для нашего нынешнего, развращенного света. Добродетели никто не любит, она всем глаза колет. Ну скажите, граф, справедливо это, честно это со стороны Безухова? А Федя по своему благородству любил его, и теперь никогда ничего дурного про него не говорит. В Петербурге эти шалости с квартальным там что то шутили, ведь они вместе делали? Что ж, Безухову ничего, а Федя все на своих плечах перенес! Ведь что он перенес! Положим, возвратили, да ведь как же и не возвратить? Я думаю таких, как он, храбрецов и сынов отечества не много там было. Что ж теперь – эта дуэль! Есть ли чувство, честь у этих людей! Зная, что он единственный сын, вызвать на дуэль и стрелять так прямо! Хорошо, что Бог помиловал нас. И за что же? Ну кто же в наше время не имеет интриги? Что ж, коли он так ревнив? Я понимаю, ведь он прежде мог дать почувствовать, а то год ведь продолжалось. И что же, вызвал на дуэль, полагая, что Федя не будет драться, потому что он ему должен. Какая низость! Какая гадость! Я знаю, вы Федю поняли, мой милый граф, оттого то я вас душой люблю, верьте мне. Его редкие понимают. Это такая высокая, небесная душа!
Сам Долохов часто во время своего выздоровления говорил Ростову такие слова, которых никак нельзя было ожидать от него. – Меня считают злым человеком, я знаю, – говаривал он, – и пускай. Я никого знать не хочу кроме тех, кого люблю; но кого я люблю, того люблю так, что жизнь отдам, а остальных передавлю всех, коли станут на дороге. У меня есть обожаемая, неоцененная мать, два три друга, ты в том числе, а на остальных я обращаю внимание только на столько, на сколько они полезны или вредны. И все почти вредны, в особенности женщины. Да, душа моя, – продолжал он, – мужчин я встречал любящих, благородных, возвышенных; но женщин, кроме продажных тварей – графинь или кухарок, всё равно – я не встречал еще. Я не встречал еще той небесной чистоты, преданности, которых я ищу в женщине. Ежели бы я нашел такую женщину, я бы жизнь отдал за нее. А эти!… – Он сделал презрительный жест. – И веришь ли мне, ежели я еще дорожу жизнью, то дорожу только потому, что надеюсь еще встретить такое небесное существо, которое бы возродило, очистило и возвысило меня. Но ты не понимаешь этого.